Выживают бессмертные - Страница 41

– Знаю, что не будешь. – Кравченко убрал локоть. – В ближайшие полчаса ты только шепотом сможешь говорить. Но ты лучше не шепчи, а слушай. Жертвовать собой от тебя не потребуется, расслабься. Задача простая, как мычание. Найдешь на рынке за речкой Доцента. Знаешь его? – Дюша судорожно кивнул. – И скажешь ему, что головановские бойцы – запомни, бойцы из бригады Голована, они сегодня ночью прибыли, – продают ценного старателя, ловчего. Парнишка неказистый с виду, юный, зато талант.

– Доцент только молодых и покупает, – прошептал Дюша. – Они выносливые, живучие, но не слишком сильные. Ему как раз это и надо.

– Вот и замечательно. Стало быть, на это и сделай упор. Что ловчий, дескать, молодой, да ранний. Любому опытному старателю нос утрет, все артефакты за милю учует, а лет-то ему всего шестнадцать. Понял задание?

– Да, но… Галка… каким образом…

– Простым, – перебил Кравченко. – Вместе они легко от Доцента сбегут. Крученые оба, что волчки. И парнишка на самом деле непростой, с боевым опытом. Доценту большой сюрприз подкинешь. Это я тебе, стало быть, гарантирую.

– И он потом меня за это…

– А ты тут каким боком? С тебя взятки гладки. Чтобы натурально выглядело, ты у него за услугу попроси что-нибудь. А потом, если предъявит претензии – мол, подложил ты мне, Дюша, свинью, – верни, что выпросил.

– Да… может сработать. – Дюша задумался.

– Все не так уж страшно и сложно, а совесть очистишь и гнильцы из души чуток сольешь. А то уже из ушей выплескивается. Да и Галка, может, простит. Ты ведь хочешь этого?

– Я… не знаю, – Дюша замялся и отвел взгляд. – Все равно у нас с ней ничего не получится… наверное.

– Будешь дрейфить и мяться, точно ничего не получится. – Кравченко отпустил Дюшу и ободряюще хлопнул его по плечу: – А так хотя бы шанс будет. Согласен?

– Я… попытаюсь, – еще немного помявшись, проронил Дюша и вздохнул: – Я не гнилой на самом-то деле… просто…

– Слабохарактерный. – Кравченко еще раз хлопнул его для бодрости, теперь по спине. – Выручишь девчонку, считай, процентов на десять характер прокачаешь. Помнишь, как в компьютерных играх героев «прокачивали»? Или ты не играл в прежние времена, все книги читал?

– Почему, я играл. – В тусклых глазах у Дюши мелькнули живые искорки. – И читал тоже. Одно другому не мешало. Даже здорово дополняло. Я постараюсь… Извините, я не расслышал, как вас…

– А я и не представлялся, – Кравченко ухмыльнулся: – Степаном Ивановичем зови. Или Степванычем, как твоя Галка окрестила.

– Моя… Галка… – Лоб у Дюши вдруг покрылся крупными каплями пота. Видимо, его приятно зацепила формулировка «твоя Галка». – Она любит… выдумывать всякие обороты. Я найду Доцента. Он, кстати сказать, здесь должен быть. Я потому и пришел, думал, прослежу за ним, узнаю, где он Галку прячет.

– Стало быть, ты двинулся по пути исправления самостоятельно, еще до моего предложения? – Кравченко одобрительно кивнул: – Еще десять процентов «прокачки» и аптечка против внутренней гнили. В сумме двадцать, плюс, считай, здоровье подправил. Топай, ищи Доцента.

– Что, можно идти? – удивился Дюша. – Просто так? Вы не будете следить?

– Оно мне зачем?

– Но я ведь… могу…

– Можешь. – Кравченко вздохнул и устало взглянул на Дюшу. – Можешь рвануть сейчас через мост и спрятаться в своей палатке. Можешь забраться в какую-нибудь нору и попытаться все забыть. Искать не буду. Гниль черная быстрее найдет твою душу грешную. И сожрет. Кем ты будешь тогда? Что там в книжках пишут про людей без души? Зомби?

– Голем.

– Ну, вот этим и будешь. А выручишь Галку, человеком останешься. Главное дело, заметь, при минимальных затратах. Ступай, Дюша, время дорого.

– И все-таки…

– Уф-ф! – Кравченко взглянул на книжника с тоской: – Ты хочешь, чтобы я пообещал найти тебя и убить, если не выполнишь задание? Все остальное для тебя не стимулы? Уговорил, обещаю. Теперь доволен?

– Нет! Я не это хотел спросить! Откуда вы так много о нас знаете?

– Галка рассказывала. Я дед ее троюродный. Мороз фамилия.

– Вы серьезно?!

– Нет, конечно. Знаю, и точка. Иди! И помни: головановская бригада, ловчего Артемом зовут.

Когда Дюша скрылся за ближайшей палаткой, Кравченко с облегчением выдохнул. Общаться с такими людьми, как Дюша, было все равно что хлебать ту самую гниль, которой были наполнены их души. К сожалению, подобных экземпляров – и людьми-то стыдно называть – выжило немало, так что общаться приходилось регулярно. Лепить из них нужные фигурки было нетрудно, но никакого удовольствия от процесса Кравченко не испытывал. Потом хотелось тщательно вымыть руки и дернуть кофейку покрепче, чтобы перебить воображаемый затхлый запах. А где возьмешь по нынешним временам настоящий кофеек?

Степан все-таки сдал немного вправо, к дороге, и занял новую позицию для наблюдения. С нее было видно Дюшу. Он предсказуемо двигался вдоль палаток и длинных железных стоек, к которым были пристегнуты рабы. В какой-то момент он заметно дернулся, а затем ускорил шаг. Но не потому, что все-таки решил сбежать. Дюша увидел кого-то в толпе.

Кравченко невольно положил руку на автомат. Книжник мог увидеть кого угодно. Например, патруль кочевников. Вариант, что Дюша вдруг решит выложить патрулю историю о встрече со странным человеком, который слишком много знает, имел вероятность всего-то процента в три-четыре, но ведь имел.

Дюша затормозил перед палаткой с какой-то сбруей или ошейниками для рабов и коснулся плеча человека, который разглядывал товар. Человек странно пританцовывал на месте и постоянно что-то говорил, не давая продавцу в палатке вставить слово. Дюше тоже не сразу удалось привлечь внимание говорливого покупателя, но, видимо, он уже не раз общался с этим человеком и знал какой-то секретный прием.