Выживают бессмертные - Страница 40

Ночью Пахоменко сгонял в разведку и принес две добрые вести. На закате в Ставку прибыла мотобанда, которая привезла с севера какого-то бритого майора, а затемно в Михайловку под конвоем бригады Голована прибыли еще три пленника. Опять же майор, только не лысый и не такой холеный, плюс парнишка-бродяга и седой егерь со шрамом. Нетрудно было догадаться, что эти четверо пленников – фигуранты князевского «расстрельного списка»: Савенко, Бондарев, Артем Чернов и егерь Гром. То есть у наемников появилась возможность решить все главные проблемы разом: уничтожить обоих майоров и ближайших помощников, а уж после неспешно отыскать и устранить второстепенные фигуры вроде тройки Донцова и Юлии Бондаревой со всем ее малолетним выводком.

Но имелась и плохая новость: подкрасться к клиентам возможности пока не было. Майора Савенко мотоциклисты сразу же сдали карателям, и те заперли пленника в карцере Ставки. А Бондарев, Артем и Гром ночевали за высоким забором усадьбы самого уважаемого в округе жителя. Более того, майор ночевал не во дворе или в саду, на колодезной цепи, а вместе с Голованом и его телохранителями в хозяйском доме.

При таком раскладе ситуацию с Савенко приходилось вообще «отпустить», а перехватить Бондарева наемники могли только утром, когда его поведут в Ставку.

Но на рассвете выяснилось, что это будет чистая авантюра. Весь путь от окраины Михайловки до Ставки контролировался усиленными патрулями. Просто не путь был, а ожерелье, в котором ниткой была дорога, а бусинами полусонные, но все равно опасные кочевники. Это было второй плохой новостью, которая сравняла счет. Так что от заманчивой идеи уничтожить всех клиентов оптом пришлось отказаться.

Впрочем, наемники не растерялись. После того как Голован увел на главный рынок Бондарева, из ворот усадьбы конвой вывел Грома с Артемом и повел их в сторону отдельного невольничьего рынка. У Кравченко в голове тут же начали складываться наметки нового плана.

Степан решил, что если подсунуть Доценту Артема, выдав его за опытного «ловчего», то Галке будет гарантировано освобождение. Что юноша, что девушка были очень уж прыткие. А если не выйдет, Кравченко уничтожал руками Доцента одного из клиентов. То есть этим выстрелом Кравченко гарантированно убивал хотя бы одного из двух зайцев.

Но как было подсунуть Доценту именно этого старателя? В первую очередь как отыскать Доцента, чтобы подсказать, где продают того, кто ему необходим? Бродить по главному рынку Кравченко по-прежнему опасался: очень уж высока была вероятность столкнуться с кем-то из старых знакомых.

«Доцента в лицо не знаю, ходить и выспрашивать о нем не могу, остается опять кого-то засылать на поиски. Кого? Очевидная кандидатура – Дюша: он подругу продал по малодушию, его можно подцепить за совесть. Но чтобы его запрячь, надо-таки сунуться на главный рынок. Круг замкнулся. Как же быть?»

Ответ пришел неожиданно, и не из глубин разума «великого комбинатора», а извне. Внезапно рядом с Кравченко появился… тот самый Дюша! Нескладный одутловатый малый, с немытыми патлами и характерно хохлящийся, как сердитый воробей, – Галка точно подметила эту особенность. Прежде Кравченко видел парня лишь издалека, в бинокль, но почти не усомнился, что это тот самый книголюб. Во-первых, был похож внешне, во-вторых, на боку у него болталась противогазная сумка, в которой угадывались очертания нескольких книжек разного формата, а в-третьих, даже в бинокль Кравченко заприметил необычную конфигурацию профиля Дюши. У него был высокий крутой лоб, западающая переносица и нос действительно в форме птичьего клюва. Это было еще одно, даже более яркое сходство с воробьем.

«Вот и не верь в тотемных животных. – Кравченко вспомнил одну из многочисленных бесед с Егором Котовым. Это был единственный из наемников бригады Князева, кто в душе сочувствовал егерям. В тот раз приятели рассуждали о старых и новых лесных обычаях и ритуалах. В частности, о том, что егеря возвращаются к давно забытым идеям идолопоклонничества, ставят в Лесу тотемы, обустраивают капища и так далее, в полном соответствии с заветами великих шаманов. – Воробей чистой воды. Ну что ж, воробышек, выручай галку, раз попался ко мне в силки».

– Потерял кого-то, Дюша? – Кравченко решил действовать без разведки, нахрапом.

– А? – Дюша обернулся и с недоумением взглянул на Степана: – Извините… мы знакомы?

– Ишь ты, вежливый какой. – Кравченко крепко ухватил книжника за ремень и потянул за дерево. – Не упирайся, разговор есть.

– Вы чего?! – Дюша попытался отцепить руку Кравченко, но получил под дых и мгновенно успокоился.

– Ты что здесь потерял? Раба хочешь прикупить, чтобы вместо Галки тебя слушал, да? Чтец-декламатор хренов!

– Откуда вы… знаете? – прохрипел Дюша.

– Знаю. – Кравченко прижал книголюба к дереву. – Или, может, ты сам решил в рабы записаться? Стыдно стало, что подругу Васюгану сдал?

– Да откуда вы… Что вы пристали! Отпустите!

– Цыц, босота! Хочешь все исправить?

– Я… не знаю… – Глазенки у Дюши забегали. – Я просто так сюда пришел, книги показать. На продажу.

– Кому ты книги решил показать, чудовище немытое, работорговцам? – Кравченко усмехнулся: – Образованный вроде человечишко, а с гнильцой. Нехорошо это, Дюша. Съест тебя гниль душевная. Сожрет, как черная плесень, с потрохами.

– Я кричать сейчас начну!

– Ну, то, что ты хуже бабы, я давно понял. – Кравченко надавил локтем Дюше на горло. – Кричи, если сможешь. Что-то не слышу, чего ты там сипишь?

– Я… не… буду, – с трудом выдавил побагровевший Дюша.