Выживают бессмертные - Страница 75

– Нет, – честно ответила Галка. – Но верю тебе, как мутант мутанту.

– Тьфу на тебя, – Артем усмехнулся. – Не шатайся, ровно стой! Слушай, а может, ты здесь подождешь? Еще пять минут отдохнешь, тебя штормить перестанет.

– Не перестанет, – отмахнулась Галка. – И вообще. Чтобы я пропустила свой этот… как его… триумф? Фиг ю! Идем наверх…

…Минут пять ребята торчали в подворотне впустую, но на шестой Галку и впрямь настиг «этот, как его, триумф». Из тени дома напротив вынырнул высокий военный, который направился к дальнему углу приютивших парочку развалин. Для Артема военный был узнаваем даже в сгустившихся предштормовых сумерках. Габариты, силуэт, походка… но главное – эта его странная многослойная энергетическая аура. Приближающийся Шторм серьезно мешал разглядеть биополе в мельчайших деталях, сверхмощная «низкая» энергия катаклизма постепенно перекрывала Артему всю «аномальную видимость». Но Артем все еще видел главное и теперь отлично понимал, о чем толковали егеря-ясновидящие Василиса и Сиплый. У майора Бондарева действительно была уникальная энергетическая оболочка. В ней послойно чередовались оба вида базовой ауры, и «высокая», и «низкая», а еще имелись прослойки вовсе не понятной Артему энергии.

Короче говоря, без всяких сомнений, мимо временного убежища беглецов двигался майор Бондарев!

Артем кашлянул и шагнул вперед. Майор тотчас вскинул оружие, но так же резко его опустил и направился к парочке. Нырнув в подворотню, он сграбастал Артема, похлопал по спине и подтолкнул обратно к входу в подвал. Галку он поприветствовал лишь мимолетным взглядом и едва заметным кивком. Все это Бондарев проделал быстро, четко и молча.

Лишь очутившись в подвале, он, наконец, нарушил свой обет молчания.

– Чертовски рад, что ты жив, Артем. – Он снова похлопал скаута, теперь по плечу. – И что мы встретились, рад. Мучился всю дорогу, обманут предчувствия или нет, здесь ты или в Михайловке остался.

– Я тоже рад, что вы живы, и мы состыковались. – Артем расплылся в улыбке, хотя понимал, что в кромешной подвальной темноте майор не увидит его искренней радости. – Я тоже до последнего не верил, что все так выйдет.

– Не верил? – удивленно переспросил Бондарев. – То есть ты знал, что тебе надо ждать меня здесь? Тебе кто-то это подсказал, и ты последовал совету, хотя и сомневался?

– Круто, – проронила Галка. – Так быстро соображать… круто, ит из факт.

– Это Галка, – спохватился Артем. – Галка, это товарищ майор Денис Бондарев.

– Очприят, – проронила девушка.

– Мы теперь с Галкой вместе, товарищ майор, – торопливо принялся пояснять Артем. – Знаете, что она умеет?! Она будущее видит… иногда аж на полчаса вперед. Она нашу встречу увидела, вот мы и вышли к вам навстречу. Здорово, да? Я подумал, что нам это сильно пригодится…

– Стоп, Артем! Смирно! – Бондарев сжал скауту плечо. – Не надо меня уговаривать. Ты принял девушку в команду? Значит, на то были основания. Этого достаточно. Один момент. Отвечаешь за нее тоже ты. Если что, потащишь сам.

– Да вы не волнуйтесь, товарищ Бондарев, – сказала Галка. – Я самостоятельная. И самодвижущаяся.

– Тогда вопрос закрыт, привал окончен, за мной, бойцы! – Денис развернулся и двинулся к выходу.

– А разрешите вопрос: мы куда теперь? – спросил Артем.

– Для начала заглянем в одно местечко, а потом… куда и все. На правый берег. На этой стороне скоро будет совсем нечего делать.

– Да, я видел, Лес сильно волнуется. Говорят, повсюду. А почему, не знаете?

– Есть кое-какие подозрения. Но детали нам доложит…

– Карпов! – вдруг выпалила Галка. – Максим Карпов. Он ждет нас в двух кварталах отсюда, в маленьком таком дворике.

– Черт! – Бондарев достал из кармана зажигалку, чиркнул и в свете крохотного пламени с интересом взглянул на девушку. – Лихо! Значит, все это правда? И как часто тебя посещают эти «форвертсы»?

– Пока не штормило, редко было. А когда Лес заволновался… похоже, стало «по собственному желанию». Наверное, когда он успокоится, опять буду раз в неделю «вещать», а пока… как-то так. Но это все равно трудно. Сил много отнимает. Вот теперь минут пять ноги будут дрожать и заплетаться. Извините.

– Интересно, – оживился Артем. – А у меня все наоборот! Шторм всю мою чувствительность к артефактам и всякой аномальной энергии забивает, будто бы помехами. Мы, получается, дополняем друг друга… как бы.

– «Как бы», – многозначительно заметил Бондарев. – Все-таки у вас разные таланты.

– Ну да, понимаю, но ведь есть пересечения!

– Есть, Артем, но сейчас не до них. Поддержи товарища. Натурально поддержи, за талию. И за мной, бойцы. Максим Карпов ждать не будет. Отстанете – пеняйте на себя.

– Мы не отстанем, – заверила Галка.

– Снова предвидение? – Бондарев усмехнулся.

– Обещание.

Глава 9

Запорожье. Бондарев, Артем и Карпов

Кварталы вдоль улицы Портовой выглядели нетипично для строений пограничного с Лесом населенного пункта. Обычно пустующие дома в таких местах быстро превращались в руины, густо покрытые зеленью. А здесь и дома не выглядели такими уж развалинами, и на их стенах не было даже мха. Наверное, сказывалась близость реки, над которой свободно гуляли степные ветра. Горячие, пыльные, хлесткие. Лес явно их недолюбливал. Дома и сооружения центральной и портовой частей левобережья играли роль заграждений от степных ветров. Потому и выглядели почти нетронутыми.

Мысленно прокладывая путь к месту встречи с Карповым, майор Бондарев в который раз окинул взглядом местность. Кроме отсутствия буйной растительности, улица Портовая имела еще один отличительный признак. На ней сохранились участки, абсолютно нетронутые разрухой. Майору несколько раз попались на глаза уцелевшие окна, даже витрины, и припаркованные у тротуаров пыльные, но нетронутые ржавчиной или пожирающей металл черной плесенью легковушки, грузовики и автобусы. А еще здесь сохранилось несколько рекламных щитов с выцветшими картинками. В определенном ракурсе можно было совместить эти осколки цивилизации и увидеть картинку из прошлого. Статичную, пыльную, но вполне натуральную. Денис попробовал найти нужный ракурс, и у него получилось, но повторять эксперимент он не стал. Никаких приятных ностальгических ощущений у него не возникло. Слишком сильным и горьким было понимание, что всего этого больше нет и уже никогда не будет.